Легкие деньги создают тяжелые времена

Поначалу ущерб был небольшим, но порочные стимулы и искажения «легких денег» — политика нулевых процентных ставок (ZIRP), кредит, доступный без ограничений тем, кто более «равен», чем другие — ускорили институционализацию этой токсичной динамики во всей экономике и обществе.

Пятнадцать долгих лет спустя ущерб невозможно исправить, потому что выживание всего статус-кво теперь зависит от пузыря легких денег. Если пузыри, надутые легкими деньгами, лопнут, финансовая система и экономика рухнут, будучи уничтоженными извращениями и искажениями бесконечных легких денег.

Легкие деньги создали разрушительные, взаимоусиливающие искажения на нескольких фронтах. Давайте рассмотрим основные способы, которыми легкие деньги привели к разорению.

В первую очередь, кредит с почти нулевой ставкой распределялся асимметрично; лишь немногие самые богатые имели доступ к открытому крану «свободных денег». Остальные из нас увидели снижение ставок по ипотечным кредитам, но мы по-прежнему платили гораздо более высокие процентные ставки, чем корпорации, банки и финансисты.

Если бы нам всем была предоставлена возможность занять пару миллионов долларов под ставку 1% и вложить легкие деньги в облигации с доходностью 2,5%, снимая 1,5% с низким уровнем риска за то, что ничего не производишь, мы бы ухватились за нее. Но эта возможность была доступна только банкам, сверхбогатым людям, корпорациям и финансистам.

Графики вместо тысячи слов

На графиках ниже показаны извращенные последствия предложения немногим самым богатым безлимитных денег по почти нулевым ставкам, в то время как остальные из нас платили гораздо более высокие проценты.

Немногие самые богатые могли покупать приносящие доход активы по дешевке, по затратам на содержание которых не мог бы сравниться ни один обычный инвестор. Поскольку вокруг было так много «свободных денег», которые финансовые элиты могли использовать, спрос на приносящие доход активы резко возрос, подталкивая цены в стратосферу. Этот огромный рост стоимости привел к колоссальному приросту капитала для немногих самых богатых.

Взгляните на 2009 год как на отправную точку на этих графиках, поскольку именно тогда Федеральная резервная система учредила ZIRP и открыла краны легких денег «тем, у кого есть привилегированный доступ», то есть банкам, корпорациям и финансистам.

На графике ниже мы видим, как активы богатых 0,1% выросли более чем втрое с 2009 года, намного опережая инфляцию.

Состояние 1% богатейших людей также резко возросло. Почти бесплатный кредит — это ракетное топливо, если вы первый в очереди и никто другой не получает такую же процентную ставку.

Нижние 50% американских домохозяйств потеряли позиции в эпоху легких денег. Это не совпадение, это прямая причинно-следственная связь: дайте самые низкие процентные ставки и неограниченный кредит богатым, и они скупят наиболее продуктивные активы, оставив крохи остальным инвесторам.

На графике ниже представлен баланс ФРС, деньги, которые они создали из воздуха и вложили в машину дешевого неограниченного кредита для богатых.

Обратите внимание, как легкие деньги спровоцировали федеральные займы. Федеральный долг находился в рамках линии роста ВВП до 2009 года, после чего он начал параболический рост.

Теперь, когда процентные ставки наконец-то немного нормализовались, гигантские проценты по этому долгу будут оплачиваться за счет граждан посредством повышения налогов и/или сокращения федеральных расходов. (Раздача подарков богатым политическим донорам, конечно, останется нетронутой, как и налоговые убежища для сверхбогатых.)

Социальные извращения легких денег

Социальные извращения легких денег одинаково разрушительны. Когда одолжить больше денег дешево и легко, это становится «очевидным» способом решения проблем. Это стимулирует предприятия и учреждения продвигать тех, кто обладает навыками в области финансов и связей с общественностью, а не в области управления.

С исчезновением дисциплины, навязанной стоимостью денег, и расширением возможностей получения богатства за счет построения кредитных пирамид и заемных средств, компетентность была переопределена: от управления, сосредоточенного на повышении производительности и сокращении затрат за счет повышения эффективности, к извлечению растущей стоимости существующих активов: ничего нового не было произведено, но многие наверняка разбогатели.

Гниль, порожденная легкими деньгами, проникла во все волокна нашего социального, политического и экономического порядка. Корреспондент Д.Т. провел прямую линию между легкими деньгами и падением компетентности:

Младенцы от кумовства, выбранные случайно при рождении без какой-либо закалки в огне... запертые в своей собственной реальности, презирающие неизбранных, изнеженные и изолированные в теплицах, невежественные в истории и, что хуже всего, в высшей степени уверенные в превосходстве своих собственных праведных способностей... потому что, когда вы впервые получаете бесплатные деньги, нет никаких последствий, от которых вы не могли бы откупиться.

Есть ли какие-либо сомнения в том, что те, кого некоторые называют «Отделенной элитой» (The Disconnected Elite, DE), укрепили свои пузыри роскошного анклава Лиги плюща и незаработанные привилегии с помощью легких денег, которые дает их положение на вершине?

Цена такого повышения некомпетентности, полного оторванности от реалий обычных людей и высокомерной уверенности в своем собственном таланте — то есть веры в собственный пиар — опустошила национальные институты так, что те, кто находится за пределами этих институтов, пока не могут этого заметить.

Гниль, вызванная легкими деньгами, станет полностью заметной только тогда, когда опустошенные институты начнут рушиться под тяжестью некомпетентности, долгов и высокомерия.

Устаревшая система

Хотя мало кто хочет это признать, наша система устарела. А устаревшие системы заменить гораздо труднее, поскольку каждый, кто обогатится благодаря этим механизмам, перевернет небо и Землю, чтобы сохранить свое состояние, чтобы их доля в «кормушке» не уменьшилась.

Максимизация собственных интересов достигается за счет стабильности системы. Иными словами, систему можно оптимизировать либо для самообогащения, либо для обеспечения динамической стабильности, но ее нельзя оптимизировать для того и другого, поскольку самообогащению лучше всего способствует монополия (разрушение динамической стабильности, созданной конкуренцией) или сокращение адаптивности как средства фиксации частной выгоды.

Поэтому принимаются различные меры, чтобы сохранить все оборудование в его текущей конфигурации. Эта политика может быть показной, мало приносящей результатов, или же она может доходить до крайностей, поскольку только крайности могут сохранить целостность механизмов, поскольку устаревание ухудшает функциональность системы.

Мы можем предвидеть неравномерный распад систем, которые больше не реагируют на экстремальные политические «спасения». Я ожидаю, что здравоохранение, высшее образование, коммерческая недвижимость и банковское дело, а также финансовая система, основанная на крайних долгах и спекулятивных кредитах, все рухнут, несмотря на поспешное принятие еще более радикальных мер.

На мой взгляд, статус-кво не может оставаться практически неизменным на протяжении десятилетий. Есть две основные причины:

1. Границы реального мира невозможно разрушить обманом;
2. Базовые системы статус-кво устарели. Их защищают не потому, что они работают, а потому, что те, кто обогащается с помощью систем, хотят сохранить свою власть и привилегии.

Другими словами, силы, которые были попутными ветрами — гиперглобализация, гиперфинансиализация и стабильные глобальные механизмы — превратились в встречные.

То, что считалось решениями, превратилось в проблемы, и если продолжать следовать старым заветам, ситуация только ухудшится.