Начнем, пожалуй, с чрезмерного использования этого слова ФРС. Чего пытаются добиться Пауэлл и его приспешники, неустанно повторяя этот термин при каждом публичном выступлении?
Прежде всего, поймите, что этот текущий инфляционный цикл определенно не является временным. Его поддерживают две классические движущие силы инфляции:
- Инфляция издержек: производственные затраты заставляют производителей перекладывать более высокие цены на потребителей. В качестве примеров более высоких производственных затрат можно рассмотреть недавний рост цен на пиломатериалы, железную руду, сталь, медь, сою и кукурузу.
- Инфляция спроса: эта инфляция вызвана ситуацией «слишком много долларов в условиях дефицита товаров». Государственные стимулирующие выплаты в сочетании с резким ростом заработной платы также провоцируют эту проблему.
Обычно в ответ на более высокую инфляцию инвесторы в облигации требуют более высокой доходности. Рассмотрим это так: кто в здравом уме согласится на доходность 2% по 10-летним казначейским облигациям, когда инфляция цен составляет 4%? Этот инвестор гарантировал бы себе 2% -ную потерю покупательной способности в течение срока действия векселя, если инфляция останется неизменной. Следовательно, рациональный инвестор потребует более высокую номинальную процентную ставку и приостановит покупку казначейских облигаций до тех пор, пока процентная ставка не возрастет.
Но правительство США не может позволить себе более высокие процентные ставки, как и ФРС, по множеству причин, главная из которых — необходимость отрицательных реальных процентных ставок для раздувания текущих экстремальных уровней долга.
Поэтому, пытаясь снизить процентные ставки и убедить инвесторов, что покупать казначейские облигации США с доходностью менее 2% — это нормально, ФРС отчаянно использует слово «временный». Опять же, почему? Потому что, если вы считаете, что к концу года инфляция вернется ниже 2%, то, возможно, та 10-летняя казначейская облигация, которую вы думаете приобрести, не будет звучать так уж плохо.
Но опять же, нынешняя инфляция не является временной. Напротив, это прямое следствие всей налогово-бюджетной и денежно-кредитной политики, которую США проводят с начала кризиса Covid в марте прошлого года. Рост инфляции — предсказуемый результат.
Многие аналитики ошиблись лишь в одном, они посчитали, что всегда реагирующий (определенно никогда не проактивный) ФРС будет действовать быстро. Вместо этого продолжаются спекуляции, и о продлении средневзвешенных сроков погашения существующей программы количественного смягчения было объявлено в середине мая, а не в середине марта.
Итак, поскольку мы сейчас «отстаем от графика», стоит дождаться официальное заявление о средневзвешенном сдвиге сроков погашения на заседании FOMC в этом месяце, а затем о переходе к более прямому контролю кривой доходности к концу этого года. Когда рынок облигаций, наконец, поймет, что инфляция не является «временной», возникнет забастовка покупателей, которая будет угрожать поднять процентные ставки.
Введение прямого контроля кривой доходности будет невероятно оптимистичным для золота, и поэтому все падения цен будут «временными».
Семимесячная консолидация цены золота закончилась, и к началу июля она приближается к отметке около $2.000. Оказавшись там, золото снова консолидируется и подготовится к осеннему ралли, которое вернет его к историческим максимумам 2020 года около $2.100 долларов за унцию, а затем еще на 10% выше и почти до $2.300 долларов до конца года.
И что станет причиной этого скачка золота в конце года к новым историческим максимумам? Весь этот скупой, скрытый и явный контроль кривой доходности приведет к тому, что скорректированные с поправкой на инфляцию или «реальные» процентные ставки достигнут шестилетних минимумов. Реальные процентные ставки исторически являются наиболее тесно взаимосвязанным драйвером цен на золото, и эта взаимосвязь будет продолжать процветать в этом и следующем году.
Итак, давайте закрепим материал: инфляция — не временная, падение золота — временное. Подготовьтесь как следует.