Разоренные страны поступают плохо
Когда разоренные, погрязшие в долгах «развитые экономики», страдающие от долгих лет печатания фантастических сумм денег, чтобы «решить» фатально растущий уровень долга, сталкиваются с исторически и экономически невежественными политиками, конечный результат всегда один: свобода ограничивается, валюты умирают, а контроль усиливается.
И я совсем не гонюсь за сенсациями, а лишь указываю на токсичную эволюцию экономических, политических и психологических паттернов, наблюдаемых на протяжении всей истории.
К сожалению, наше «время» (а также глобальное изобилие/конвергенция слабого лидерства) не являются исключением.
Или, проще говоря, неумелое финансовое и политическое руководство ведет к еще более опасным финансовым оппортунистам и тиранической политике, маскирующейся под эффективные решения.
Доказательства буквально повсюду.
Неизбежное появление подобных Клаусу Швабу
Нигде такой волевой оппортунизм и фантазийные (т. е. централизованные) решения не представлены в большей степени, чем в так называемой «Великой перезагрузке», автором которой является глава Всемирного экономического форума Клаус Шваб.
Как и все оппортунисты, Шваб (как и МВФ, БМР, ФРС, Белый дом, Европейский или британский парламент и т. д.) использует кризис для усиления контроля, при этом создавая вокруг себя ареол гуманности и дальновидности.
Мы уже видели этот демагогический фильм в Италии, Франции, Германии, Испании, Югославии, на Кубе, в Китае, России и т.д.
В каждом примере (с 1780-х до 1960-е годы и по настоящее время) лидеры, обещавшие чудесные решения финансовой катастрофы, приносили лишь централизацию и беспорядок, воздвигая себе памятники.
Никогда не позволяйте хорошему кризису пропадать даром
А какой кризис может быть лучше, чем пандемия Covid, возникшая из-за летучей мыши, с летальностью менее 2%?
Теперь, после завершения пандемии, совершенно очевидно для всех, кто нашел время, чтобы бесстрастно проанализировать науку, математику и данные (включая смелых британских журналистов, таких как Мэтт Райдли, знаменитостей, таких как Рассел Брэнд, темных лошадок, таких как Брет Вайнштейн или неполитических [и, следовательно, более честных] ученых, собравшихся в Грейт-Баррингтоне), что COVID, скорее всего, был разработан в лаборатории и что реакция политиков в виде глобальных локдаунов и принудительной вакцинации была моральной, научной, экономической и политической катастрофой.
Несмотря на то, что в истории наблюдалось гораздо большее число смертей на душу населения при холере, бубонной чуме, оспе или гриппе, наши политики при постыдном соучастии СМИ, находящихся под политическим влиянием, хотят, чтобы мы поверили в их заботу о нас. Поэтому они закрыли нас дома и влезли в долги на триллионы только ради нашего же блага.
Фактически, МВФ в 2020 году сравнил войну с Covid со Второй мировой войной и ее 85 миллионами смертей.
Это оскорбление истории.
Как заявила не менее смелая Кристин Андерсон из Европейского парламента в разгар истерии по поводу Covid (мандаты, ограничения, маски и т. д.): политика Covid не была связана с заботой о массах.
Несмотря на такую трезвую честность и мрачную математику, Клаус Шваб, как и почти любой другой мировой лидер, придерживался более драматичного и оппортунистического подхода, заявляя, что «пандемия коронавируса не имеет аналогов в истории. Это наш решающий момент». Неужели?
В этой классической оговорке по Фрейду он, вероятно, имел в виду, что Covid стал для него решающим моментом. А именно, идеальный кризис, чтобы использовать глобальный страх и продвигать свое новое видение «Великой перезагрузки» как лидера лучшего завтра, сродни ленинскому военному обещанию простого «хлеба и мира» в 1917 году.
И как Шваб (и ему подобные) представляет себе лучшее будущее?
Что такое «Великая перезагрузка»?
Как и большинство политически и финансово плохих идей (от количественного смягчения до Патриотического акта), Великая перезагрузка, задуманная Швабом, имеет соблазнительное название и фасад — а именно «капитализм заинтересованных сторон».
В отличие от нынешнего капитализма акционеров, его концепция капитализма заинтересованных сторон направлена на то, чтобы наполнить места в глобальных корпоративных советах более высоким процентом представительства особых интересов (т. е. труда, окружающей среды, социальной справедливости и т. д.).
В США у Элизабет Уоррен похожая и действительно внешне благородная и более инклюзивная повестка дня.
Китай, чей пожизненный лидер (Си Цзиньпин) является фаворитом Шваба и основным докладчиком в Давосе, делает еще один шаг вперед в этом авторитарном видении, просто вводя правительственных агентов в каждый китайский зал заседаний.
Конечно, можно понять желание улучшить коррумпированные финансово-банковские системы и раздробленные социальные структуры. Можно понять большую инклюзивность и меньшую корпоративную жадность.
Я не думаю, что Шваб является трансгуманистическим созданием темного глобального заговора с целью обезлюдить мир и править как верховный лидер единого мирового правительства.
Я на самом деле считаю, что он верит, будто сможет помочь себе (и другим) одновременно.
А что касается нынешней версии капитализма, в которой центральные банки, такие как ФРС (и коммерческие банки, больные деривативами, такие как Credit Suisse), стали движущей силой ликвидности спроса и предложения, я бесчисленное количество раз писал и говорил о том, что, по моему мнению, истинный капитализм давно умер.
Но то, что нам говорят такие люди, как Шваб, вряд ли лучше; на самом деле все намного хуже.
Ошибочная предпосылка Шваба: институциональная вера
Подобно политике Си Цзиньпина, «Великая перезагрузка» Шваба основана на представлении о том, что такими системными рисками, как инфляция, пандемии и геополитические, а также экономические искажения, можно лучше управлять с помощью глобальной «координации» мудрых централизованных и институциональных игроков.
Как и Си, Шваб считает, что «гигантские корабли переживают штормы, тогда как маленькие лодки тонут».
Но такая вера (и предпосылка) в то, что массивная и глобально скоординированная институциональная мудрость каким-то образом безопаснее и превосходит индивидуальную свободу, игнорирует жуткий пример, ну… Титаника.
Проще говоря, большие корабли тоже тонут — и обычно с большим количеством жертв.
Представление Шваба о «скоординированной экономике» и переопределении «общественного договора» для преодоления реальных или преувеличенных (выбери свою точку зрения) кризисов, таких как изменение климата или будущие пандемии, основано на изначально ошибочной предпосылке, что нас могут спасти просвещенные, но все более централизованные институты или даже правительства (например, Китай?).
Но такие люди, как Шваб (или, если на то пошло, Байден, Трюдо, Макрон, Шольц, Джонсон и почти любой другой смущающий, но современный национальный лидер) не смогли признать, что ни разу за всю историю homo sapiens не было централизованной системы (фашистской, большевистской, коммунистической или социалистической), которая когда-либо приносила миру хоть каплю устойчивого добра.
Хотя такая централизация, безусловно, принесла много временной роскоши, богатства и власти таким людям, как Кастро, Ленин, Муссолини и Робеспьер.
Простая, трагическая, но исторически и (психологически) подтвержденная реальность такова: «эффективная» безопасность посредством централизованного планирования за счет индивидуальных свобод никогда не работает.
Краткий и яркий момент Америки
Вот почему отцы-основатели величайшего конституционного и демократического (но пока неудавшегося) эксперимента в истории заявили (с помощью Бена Франклина), что «те, кто готов отказаться от своих свобод ради большей безопасности, не заслуживают ни того, ни другого».
На короткий и яркий момент в Филадельфии XVIII века документ и видение индивидуальных свобод и конституционных гарантий провозгласили приоритет личности над «безопасностью» централизованной тирании в качестве краеугольного камня ее национального видения.
Ошибочная предпосылка Америки: вера в человеческую природу?
Возможно, однако, что эти отцы-основатели недооценили слишком человеческую (передаю привет Ницше) восприимчивость к личным интересам и стремление к большему личному и политическому контролю, т. е. распространенную экстравертную психопатию большинства политиков — даже тех, кто позирует под демократическим флагом.
Вот почему тот же Бен Франклин небрежно (хотя и с грустью) заметил прохожему в самый день принятия Декларации независимости Америки, что «в конце концов все демократии умирают, и обычно в результате самоубийства».
Это самоубийство было постепенным, но неопровержимым, отмеченным несколькими медленными поворотными моментами в сторону усиления централизации:
- создание в 1913 году Федерального (Центрального) резерва (против которого Томас Джефферсон выступал в 1806 году);
- все более очевидное и централизованное (государственный переворот) убийство действующего президента в 1963 году;
- империалистический дрейф к войнам за экспансию под ложным флагом (от «вспомните Мэн» 1898 г., резолюция о Тонкинском заливе в 1964 г. или вымысел об ОМП в Ираке в 2003 г.);
- использование катастрофических кризисов для медленного искоренения личных свобод во благо «национальной безопасности» в рамках таких эвфемистически озаглавленных законов, как «Патриотический акт» после 11 сентября.
Короче говоря, учитывая, что все системы и эксперименты, независимо от того, основаны они на свободе или централизованы, представляются и затем управляются человеческими системами, вековые споры (Гоббс/Локк) о том, находятся ли люди по своей природе в состоянии войны или мира (т. е. хорошее или плохое) остаются основной дилеммой.
Современная ошибочная предпосылка: вера в технологии
Эта вечная дилемма, конечно же, приняла совершенно новый курс в эпоху смартфонов, когда растет вера в технологические, виртуальные и даже роботизированные решения в поисках лучшего и более свободного будущего.
Многие считают, что мы можем заменить коррумпированные институты (от Давоса до Брюсселя, от округа Колумбия до Пекина) более мудрыми технологиями, которые могут и иногда обеспечивают более свободный и децентрализованный поток информации и даже денег (о чем свидетельствует жажда децентрализованных, зашифрованных валют, таких как биткойн).
Быстро развивающиеся технологии, например, позволяют большему количеству людей уезжать из городов, кишащих преступностью (и не финансируемых полицией), в поисках большей личной свободы или дохода для работы на дому и даже большего личного самовыражения.
По мере развития технологий многие справедливо или ошибочно полагают, что цивилизация будет испытывать больше свобод и, следовательно, больше «счастливых случайностей», которые допускают только основанные на свободе (а не централизованные) системы.
Для них технология предлагает «отличный выход» из опасностей «великой перезагрузки».
На первый взгляд это кажется многообещающим, но также игнорирует слишком человеческую реальность, согласно которой даже передовые технологии по-прежнему управляются непродвинутыми людьми, о чем легко напоминает недавний фиаско FTX.
Короче говоря, подобно вере в человеческую природу или вере в институты, вера в технологии не является панацеей от всех болезней.
CBDC — новая ложь
Как мы сейчас видим в медленной, но неизбежной эволюции цифровых валют центрального банка (CBDC), технологии на самом деле могут использоваться для дальнейшего ограничения, а не расширения человеческих свобод.
Кажется, что в 2022, а теперь и в 2023 году все вдруг заговорили о CBDC.
Но что это такое?
Начнем с того, что CBDC — это не новая валюта, это новая платежная система — цифровая и зашифрованная, а не бумажная. Вместо долларов, иен, лир и евро скоро у нас будут электронные доллары, электронные иены, электронные лиры, электронные евро и т. д.
Короче говоря, все еще фиатные деньги — только в цифровой форме.
Кроме того, CBDC не являются криптовалютами. Да, они цифровые, зашифрованы и хранятся в реестре, но они не связаны с блокчейном.
По сути, как и сервис Visa или Mastercard, CBDC использует аналогичную технологию реестра, но в этом новом и запутанном случае это контролируемый (а не распределенный) реестр зашифрованных цифровых валют, управляемый центральными банками.
В этой новой платежной системе мы держим цифровые деньги и управляем ими через приложения на наших смартфонах, а счета напрямую связаны с центральным банком, с (как напоминают нам политики) гораздо большей скоростью и меньшими посредническими затратами.
Звучит неплохо, не так ли?
Не так быстро.
Официальный нарратив CBDC: только половина истории
Как и все опасные, централизованные и контролирующие идеи, CBDC подавались как что-то утешительное во времена кризиса. Но CBDC — это гораздо больше, чем просто развивающийся и технологический момент «озарения».
МВФ впервые открыто объявил о CBDC в начале кризиса Covid, который МВФ использовал в качестве удобного предлога для оправдания десятилетий своих собственных (и исторически беспрецедентных) долговых грехов и долговых грехов других центробанков.
Кризисы всегда усиливают власть государства, а кризис Covid укрепил возможности МВФ в создании новых способов продвижения плохих идей при одновременной централизации власти. Несмотря на игнорирование этого СМИ в 2020 году, я сразу предупредил об этом.
Затем последовал БМР в 2021 году.
Как и МВФ, БМР представил все теплые и нечеткие хорошие новости в спокойном небольшом видео об «эффективности», «безопасности» и «скорости» CBDC.
БМР взял на себя ответственность за лидерство в технологической составляющей CBDC вместе с четырьмя другими ключевыми центральными банками (т. е. ФРС, ЕЦБ и т. д.) и избранной горсткой из 20 других «участников» (те же провальные коммерческие банки, которые дали нам глобальный финансовый кризис в 2008 г.) для устранения некоторых «болевых точек и трений» в до сих пор неэффективных трансграничных расчетах и конверсионных операциях.
Затем в игру вступил Пауэлл.
В разгар глобального инфляционного кризиса, падения рынков и катастрофического военного конфликта в Украине, который можно было предотвратить, ФРС вмешалась со своим односторонним пафосом, поскольку мир был отвлечен громкими заголовками.
Со спокойным выражением лица Пауэлл объявил, что у США будет цифровой доллар, поскольку ФРС играет «ведущую роль» в развитии CBDC.
По словам Пауэлла, «ФРС отвечает за безопасность и эффективность платежных систем», и что, «принимая инновации», мы, хорошие граждане, можем помочь ФРС в этом историческом процессе, поскольку современный мир развивается, двигаясь от телеграфных проводов и клиринговых палат к новой «Fed Now Service», управляемой CBDC, для обеспечения «более безопасных финансовых транзакций».
Пауэлл любезно напомнил нам, что распределенные реестры криптовалют небезопасны, и это доказывают колебания их стоимости.
Несмотря на признание того, что стейблкойны (напрямую связанные с валютами) лучше, он сказал, что они тоже пронизаны рисками и, следовательно, не так безопасны, как цифровые валюты, при «тех же регулирующих мерах, что и у наших банковских и финансовых фирм».
Очевидно, Пауэлл считает, что общественность забыла о Bear Stearns, Lehman, AIG, Long Term Capital Management и других «регулируемых» коррумпированных предприятиях.
Затем политик отметил, что CBDC направлена на улучшение уже безопасной системы — в качестве дополнения, а не замены наличных денег. Он также пообещал принять во внимание вопросы закона и конфиденциальности и тепло заявил, что «мы с нетерпением ждем ваших мыслей по этой важной теме».
Все так тепло, пушисто, безопасно, инновационно и демократично, верно?
Опять же, не так быстро.
Вторая половина история CBDC: одна большая ложь
За CBDC стоит множество очевидных, но упущенных опасностей и мотивов (поскольку ложь в виде умалчивания является наиболее распространенным симптомом доброжелательной тирании).
То, что не обсуждали ни МВФ, ни БМР, ни Пауэлл, вероятно, не являются самыми честными мотивами CBDC.
Уничтожить другие криптовалюты
Как я утверждал почти с самого начала криптомании, успех криптовалют в конечном итоге станет их окончательным уничтожением, поскольку концепция альтернативных цифровых валют за пределами банковской системы представляла прямую угрозу суверенной власти.
Если меня заставят выбрать «победителя» в войне между мощью блокчейна биткойна и коррумпированной банковской системой (привязанной к ноге суверенной власти), моя ставка (к сожалению) всегда будет на коррумпированность.
Проще говоря, CBDC — это прямой удар по растущей (и во многих отношениях бесплатной и замечательной) криптовалютной индустрии.
«Перезагрузка» долга: ввести отрицательные ставки и обмануть людей
Как я утверждал в течение многих лет, всем погрязшим в долгах режимам нужны отрицательные ставки, чтобы выбраться из бездонной долговой ямы, которую они сами создали.
Принуждая граждан к системе CBDC, такие банки, как ФРС, могут «эффективно и быстро» вводить отрицательные ставки (т. е. когда вы платите банкам за хранение ваших денег, а не получаете положительные проценты по своим депозитам). Это уже произошло в Европе.
Кроме того, учитывая, что во всех крупных странах отношение долга к ВВП значительно превышает фатальный уровень в 100%, а соотношение капитала к активам превышает отметку 200:1, теперь совершенно очевидно, что в условиях роста ставок и снижения налоговых поступлений страны, такие как США, не могут позволить себе выплачивать даже проценты по своим беспрецедентным долговым обязательствам.
На этом отвратительном фоне системы CBDC позволяют странам-должникам лучше контролировать и, следовательно, воровать у своих граждан.
Когда валюты «перезагружаются» (как в Германии в 1948 г.), правительство может «конвертировать» ваши старые деньги в новые деньги, одновременно (из-за «кризиса») удерживая процент для себя как умный способ выплатить свои долги (т.е. буквально обворовать вас).
А учитывая, что долг всего мира превышает $300 триллионов долларов, можно поспорить, что масштабная реструктуризация долга (подобная объявлению глобального банкротства) неизбежна. Таким образом, CBDC разрабатываются заранее, чтобы сделать эту внутрибанковскую и трансграничную реструктуризацию (воровство) более «эффективной».
Но это только верхушка айсберга, когда речь идет о контроле над деньгами и свободами граждан.
Государство безналичного контроля
Несмотря на слова Пауэлла об обратном (столь же ненадежные, как и его обещание временной инфляции), долгосрочная цель и практика системы принудительной цифровой валюты — вывести наличные деньги из системы.
В режиме CBDC деньги граждан могут отслеживаться в цифровом виде, удерживаться, замораживаться, облагаться налогом, наказываться или иным образом контролироваться, если такой гражданин (или группа граждан) бросает вызов или угрожает государству — справедливо или ошибочно.
Стоит только вспомнить тех бастующих дальнобойщиков в Канаде.
Но, как сказал сам Муссолини:
Фашизм — это идеальный союз корпораций и государства.
CBDC — это гигантский скачок в этом печально знакомом направлении.
Короче говоря, финансовая и личная конфиденциальность медленно, но верно исчезает в системе CBDC, и вы можете быть уверены, что если бы Безумный король Георг имел доступ к CBDC в 1776 году, люди с плохим рейтингом социального кредита, такие как Бен Франклин, Томас Джефферсон, Джордж Вашингтон или Джеймс Мэдисон никогда бы не получили возможность свободно собраться у Колокола Свободы в Филадельфии.
Таким образом, даже если сегодня Пауэлл обещает юридические права и права на неприкосновенность частной жизни, что произойдет завтра, когда мы неизбежно окажемся под властью другого безумного короля?
Говоря прямо, CBDC — это не свобода, индивидуальные права или неприкосновенность частной жизни. Это чистый контроль, маскирующийся под более безопасную платежную систему и более быстрые расчеты в транснациональной валюте.
Но что бы вы предпочли? Что важнее — личная свобода или «эффективные платежные системы»?
Пауэлл сказал, что он «с нетерпением ждет» наших мыслей. Ну, я свои высказал.
Откровенно говоря: позор ему.
Золото, CBDC и нехватка простых решений
Принимая во внимание невозможность найти простые решения нашего нынешнего глобального кошмара (политический, финансовый или этический) исключительно в вере в институты, отдельных лидеров или даже технологии, поскольку каждое из этих «решений» уязвимо для человеческого фактора любви к коррупции и невежеству — что нас спасет?
Есть ли у меня ответ на эти многочисленные и все более тревожные вопросы?
Нет.
Золото, конечно, не может решить длинный список проблем в сферах религии, экономики, политики, общества, валют, границ и систем, каждый день попадающих в заголовки газет.
Это человеческий или даже духовный вопрос, на который я не могу дать верный ответ. Итем более не пытаюсь это сделать.
Я также не могу полностью предсказать точные сроки, меры и злоупотребления CBDC в краткосрочной или долгосрочной перспективе.
Появятся ли SDR, обеспеченные золотом? Будут ли банковские системы и системы кредитных карт меняться немедленно или медленно? Когда золото будет в свободном обращении? Когда рынки деривативов рухнут? Что вызовет следующий банковский кризис?
Опять же, я не могу это предсказать. Никто не может.
Что я могу сказать, к сожалению, так это то, что политическая и денежная коррупция, от древнего Китая до современного округа Колумбия, или от римских монет или бумажных долларов до «продвинутых» CBDC, не является чем-то новым.
Но золото (добываемое из-под земли, а не печатаемое по щелчку мыши) никогда не подвергалось искажению ни солнечными лучами, ни механизацией человека. Его нельзя распечатать или оцифровать. А значит, правительствам и банкам сложнее его контролировать.
Без исключения, физическое золото всегда было единственной формой реальных денег, которая пережила смерть одной системы и валюты за другой.
По мере того, как история продолжает свой печальный и отчаянный путь все большего контроля, большего унижения и большего количества двусмысленностей, я могу вкладывать лишь часть своей веры и богатства в один актив — единственный актив, — который всегда сохранял богатство граждан в мире, последовательно уничтожаемом его лидерами на протяжении тысяч лет.